#tkh_archive
Я тут по долгу службы и вообще в свете определенной внутренней необходимости читаю всякие откровения потерпевших. Точнее, выползших из абьюза, насилия, газлайтинга и вот этого всего прекрасного, для чего раньше не было названий, поэтому говорили просто «Ох, не везет Наташке с мужиками…»
В общем, там уже на третий раз становится очевидна общая структура повествования и то, что садовник – убийца, понятно вообще всем, кроме, собственно, садовника. И сада.
И ты сидишь, укутавшись в белое пальто и неодобрительно качаешь головой, мол, ну девоньки, ну как же так, ну надо же себя как-то, ну я не знаю.. Ну, уважать, что ли..
И бесконечное повторение и уважаемой публикой, и не менее уважаемыми экспертами, и самой жертвой где-то в первой трети повествования невероятно мудрой фразы: «Ну были же ЗВОНОЧКИ».
Рассупонилось солнышко, расталдыкнуло свои лучи по белу светушку. Зашла я в интернет, занюхала слово «звоночек» и аж заколдобилась.
Нет, серьезно. Кроме моей личной филологической любви к этому слову, меня беспокоит еще и бессмысленность совета «прислушиваться к звоночкам». Вы себе это как представляете вообще?
То есть вот у тебя есть человек, которого ты любишь больше жизни. Вы уже живете вместе (все эти истории обычно очень лихо набирают обороты). У вас общий бюджет, вы готовите друг другу блинчики, занимаетесь фантастическим сексом, смотрите киношки, шепчете друг другу в уши самое сокровенное, и у вас кончики пальцев подрагивают при мысли друг о дружке. Вы знаете, как назовете двух дочерей и одного сына. Стоит вам закрыть глаза, вы видите, что вы предназначены друг для друга, знаете, что проживете друг с другом всю жизнь, и от этого знания перехватывает восторгом дыхание. Вы даны друг другу как ответ на все вопросы, как награда за все то дерьмо, что пришлось сожрать на пути к этой встрече.
И да, это взаимно. И ваши сердца бьются в такт.
И вы доверяете друг другу самые темные, самые страшные секреты. Вы врачуете друг друга, льете теплый бальзам на ноющие раны.
И как-то раз он, поджав губы, говорит:
– Я когда-то изнасиловал девушку.
И ты так, значит, вылезаешь из-под одеяла, стряхиваешь с живота крошки (опять жрали в постели), включаешь свет, находишь одежду, деловито собираешь сумку и, напевая какой-то прилипчивый мотивчик, обуваешься и уходишь в ночь, чтобы больше никогда не вернуться.
Вы так себе это представляете?
Не, ну если сидеть в кафе на Мойке, пить фраппучино и обсуждать все это постфактум, то конечно, оно так и выглядит. «Маш, да еще тогда уходить надо было, ну!» И Маша, понурив голову, соглашается. Да, надо было. Да, какая дура, где были мои мозги. Звоночки-то были! «Да какие звоночки?» – возмущается мудрая собеседница. – «Это целый набатный колокол!»
Нет, ребят. Оно так не работает. Когда ты видишь или узнаешь что-то такое, что не бьется с твоей картиной мира, что вообще не может существовать, потому что не может никогда, любая нормальная психика или игнорирует это, или, еще хуже, принимает.
Это и есть адекватное поведение в неадекватных условиях.
Ты либо забываешь об этом, «пропускаешь мимо ушей», потому что — ну мало ли? Ну может, преувеличил. Ну или исказил какую-то глупость так, чтобы казалось значительной. Или вообще ты не так поняла, нечего о всякой херне думать.
Или еще хуже – принимаешь. У вас же там тандем, связка, что сильнее любых жизненных бурь. И на этом этапе ты от него видела только хорошее. Он спас тебя в какой-то дурацкой ситуации, он оказался рядом, когда нужна была помощь, он носит тебя на руках и любит так, как никто и никогда. И вы понимаете и принимаете друг друга такими, какие есть. Целиком и полностью. Он целует тебя в складочку на животе и говорит, что это чушь, что недостатки делают тебя уникальной, потому что у тебя нет недостатков, ты вся совершенство. И то, что ключи теряешь, и то, что неловкая такая, и то, что у тебя все никак не получается парковаться нормально… Он принимает тебя всю.
И тут оказывается, что да. Он что-то там очень давно сделал ужасного. Он тогда был другим человеком. Но да, это червоточинка в нем есть. И всегда будет. И он с ней живет. И его это грызет и точит. И он доверил этот страшный секрет тебе.
У тебя падает огромный камень куда-то в желудок. Тебе нечем дышать.
А потом ты его обнимаешь и говоришь, что все будет хорошо. И ты никогда его не оставишь. Никогда.
Вот так нормальная психика отрабатывает эти ваши сраные звоночки.
Вот так женщины реагируют, когда видят, что он кого-то ударил, получают звонок с предупреждением от бывшей, узнают какую-то страшную срань и находят шприц в тумбочке.
И да, он не стоглазый монстр, каким сейчас модно изображать абьюзеров. Он совершенно искренне любит, он правда хочет заботиться, и он сам верит, что все его говно – оно в прошлом, а с ней он так – никогда. А на свете нет штуки более подкупающей, чем искренность.
И скоро этот эпизод забудется, вас снова погрузят в окситоциновую кому, любимый человек приготовит романтический ужин, вспомнит, что ты любишь клубнику, и найдет ее в январе на краю мира.
А потом прозвенит второй «звоночек».
А через несколько лет на тебя будут смотреть как на идиотку и спрашивать: «Ну и где были твои глаза, Маня?»
